Характеристики

Водоизмещение , т:	стандартное - 6 645; полное - 7 070
Размеры , м:	длина - 134,1: ширина - 16,6; осадка - 6,3
Мощность силовой установки , л.с.:	19 500
Скорость , узлов:	максимальная - 24,75; крейсерская - 16
Дальность плавания , морских миль:	5 000 при 12 узлах
Экипаж , человек:	540-556 (в т.ч. 19 офицер)
Бронирование , мм:	верхняя палуба - 35- 0; башни главного калибра - 90-125; боевая рубка - 140; казематы - 25-80; щиты орудий - 25;
Вооружение
Основное вооружение	2х2 и 1х1 152 мм орудия Канэ главного калибра; 12х1 75-мм орудия Канэ
Вспомогательная артиллерия	12х1 75-мм орудия Канэ
Зенитная артиллерия :	3х1 45-мм полуавтоматические пушки; 2х1 37-мм автоматические пушки Виккерс; 2х4 пулемета Максим
Минно-торпедное вооружение :	2х1 381-мм торпедных аппарата; 2 бомбомета БМБ-1 (160 мин, 140 глубинных бомб)

Коминтерн был третьим по счету бронепалубным крейсером (крейсером 1 ранга) типа Богатырь Российского флота. В конкурсе на создание этих кораблей участвовали российский Невский завод, итальянская компания Ансальдо и четыре немецкие фирмы - Германские верфи (филиал концерна Крупп), Шихау, Говальдсверке и Вулкан.

Последняя стала победительницей. Она построила головной крейсер серии (Богатырь, дата закладки - 9 декабря 1899 г., спущен на воду 7 августа 1902 г.). Остальные три, в том числе и Коминтерн (под названием Кагул), были собраны в России на верфях Нового, Николаевского и Лазаревского адмиралтейств (Кагул - на верфи Николаевского адмиралтейства в августе 1901 г., принят на вооружение в 1905 г.).

Кроме уже упоминавшихся кораблей Богатырь и Кагул, в строй были введены еще 2 крейсера этого типа: Очаков и Олег. Также был заложен крейсер Витязь, но он сгорел еще во время строительства. Ни одному из этих кораблей (кроме Кагула - Коминтерна) не довелось дожить до Второй мировой войны: Олег (принят на вооружение в 1904 г.) в 1919 г. был потоплен британским торпедным катером в Финском заливе, а Очаков (1909 г.) был выведен из состава флота в 1929 г.

Крейсер Коминтерн - Кагул представлял собой трехтрубное двухмачтовое судно. Хотя ограниченное условиями заказа водоизмещение и не позволило установить на корпус корабля броневой пояс, те же условия заказа, требовавшие обеспечить скорость в 23 узла, обусловили оснащение судна достаточно мощной двигательной установкой из 16 водотрубных котлов Нормана. Крейсер имел три сплошные металлические палубы. Для палубной брони использовали сверхмягкую никелевую сталь Ижорского завода, которая при попаданиях снарядов не раскалывалась с образованием смертоносных осколков, а сминалась. Для обеспечения непотопляемости корпус имел 16 водонепроницаемых переборок.

Главный калибр Коминтерна представлен двенадцатью 152-мм орудиями системы Канэ. Они размещались в двух двухорудийных башнях (носовой и кормовой) конструкции Металлического завода, в четырех бортовых казематах и четырех щитовых установках на палубе. Достаточно удачное распределение артиллерии обеспечивало огонь четырех орудий по направлению носа и кормы, а по направлению борта - восьми орудий. Интересно, что поначалу эти пушки заряжались унитарными выстрелами, но затем, поскольку они были очень тяжелы, Российский флот перешел на выстрелы с раздельным заряжанием.

Вспомогательный калибр Коминтерна был представлен двенадцатью 75-мм орудиями Канэ, самым главным недостатком которых было отсутствие в арсенале фугасных снарядов (имелся лишь бронебойный). Кроме того, имелось восемь 47-мм пушек Гочкисса, впрочем, в советское время от них отказались. Для борьбы с подводными лодками-имелись два подводных торпедных аппарата калибра 381 мм (масса взрывчатки торпеды - 64 кг, дальность стрельбы - 550 м).

Перед 1941 годом Коминтерн прошел модернизацию - он был переоборудован в минный заградитель. Минная установка позволила использовать мины обр. 1926 г. в количестве 160 шт. Дополнительно установили 3 зенитных орудия 21-К калибра 45 мм и два 37-мм зенитных автоматических орудия Виккерс.

Во время Первой мировой войны Кагул (в марте 1907 г. переименованный в Память Меркурия) состоял в составе Черноморского флота и участвовал в рейдах против коммуникаций противников, обстреливал побережье Турции. После падения Временного правительства 12 ноября 1917 г. на нем был поднят сине-желтый флаг независимой Украинской Республики. В июле 1918 г. корабль был захвачен германскими войсками и использовался как плавучая казарма под германским флагом. После капитуляции Германии в 1918 г. союзники по Антанте передали крейсер добровольческой армии России. Флаг Российской империи развивался на корабле недолго - в 1920 г. крейсер был захвачен частями РККА, а затем включен в состав морских сил Черного моря с присвоением имени Коминтерн.

После вступления СССР во Вторую мировую войну для крейсера нашлось работа. Уже 23 июня 1941 г. он приступил к постановке минных заграждений у Севастополя и Одессы. 6 августа корабль был назначен во вновь сформированный отряд кораблей северо-западного района. С лета 1941 по весну 1942 г. Коминтерн оказывал артиллерийскую поддержку наземным войскам в Крыму и Одессе, вывозил из Одессы и Севастополя раненых и доставлял туда подкрепления и грузы. С 29 декабря 1941 г. он совершал рейсы из кавказских портов в Феодосию вплоть до ее падения, доставляя пополнение и припасы войскам вновь образованного Крымского фронта. 2 июля 1942 г. в ходе налета немецкой авиации на Новороссийск Коминтерн получил прямое бомбовое попадание. Командование флотом решило не ремонтировать устаревший и тяжело поврежденный корабль - 10 октября 1942 г. он был затоплен в устье реки Хоби для создания волнолома (здесь он покоится и сейчас). Орудия, снятые с него, пошли на формирование батарей Туапсинского берегового оборонительного района.

Открываю эту тему вот в связи с чем. Про крейсер "Коминтерн" написано в разных источниках достаточно много. Однако, о том, что он был разоружён и затоплен в устье р. Хопи в Поти всегда указывается одна и та же причина. Дескать крейсер был старый, служить ему было трудно, вот и сняли с него пушки, а корпус затопили в качестве волнолома в Поти. В 1985 году я узнал от одного коллеги, который в истории флота был покруче, чем я. т.к. был севастополец и имел доступ к различным документам, такую историю, про которую мне больше слышать никогда не приходилось. Вкратце суть её такова: в начале ВО войны руководство ВМФ сделало вывод о недопустимости повседневного использования новых кораблей для перевозки десанта и оказания поддержки сухопутным войскам. В связи с этим, основная тяжесть этой боевой работы легла на старые корабли ЧФ: "Червона Украина", "Красный Крым", "Коминтерн", эм типа "Новик", КЛ типа "Эльпидифоры". Эксплуатировались эти корабли командованием ЧФ и участвовали в боевых операциях эти корабли "со всей пролетарской ненавистью" в отличие от новых. Многие из них погибли в боях. КР (минзаг) называйте как хотите, это сути истории не меняет, "Коминтерн" в результате этого находился в крайне ужасном техническом состоянии и постоянно подвергался атакам гитлеровской авиации. Поскольку он был построен раньще, чем любой первый боевой самолёт и не планировался для этих задач, то имел крайне слабое зенитное вооружение. Подливала масло в огонь проведённая до войны "модернизация", в результате которой "Коминтерн" утратил скорость от 23 проектных до 12 узлов. Команда находилась в таких ужасных условиях под постоянными бомбёжками около года и изо дня в день совершала подвиг по спасению своего крейсера и отражению авианалётов. В конце - концов, терпение моральные и физические силы экипажа достигли предела. На корабле стал готовиться заговор под руководством корабельного парикмахера с тем, чтобы захватить корабль и увести его в Румынию, где и сдаться в плен. Учитывая то, что у НКВД в то время недостатка в агентуре не было, заговор был раскрыт, несколько человек было арестовано, экипаж расформирован и вместе с пушками был отправлен в разные сухопутные части, в том числе и в Новороссийск для обороны Кавказа, а корпус крейсера был затоплен в устье р. Хопи. Вот такую "истинную" историю списания "Коминтерна" я узнал. Не верить этому человеку у меня причин нет, т.к. следующую историю в этот день он мне рассказал про БПК "Сторожевой" и Саблина. В те годы, за такие разговоры можно было иметь большие неприятности. Узнал он их от старых офицеров политотдела флота в звании к.1 р. В связи с этим, хочу узнать, слышал ли кто что-нибудь про эту историю и что думают о ней участники форума. Хотелось бы отметить, что такие старые корабли немцы с удовольствием переоборудовали в крейсера ПВО, в которых была огромная нужда, но наши этого почему-то не сделали, тупо затопив корабль в качестве волнолома далеко от линии фронта и даже не разделали на столь нужный стране металлолом. Про историю восстановления крейсера и 20-е годы в тему прошу не писать, это всем известно.

«Молодежь ценит подвиг своих отцов, но и сейчас не меньше, чем прежде, нужны и самоотверженность, и энтузиазм, и преданность идеалам, и готовность к подвигу».

Из речи товарища Л. И. Брежнева на XVI съезде ВЛКСМ

Выходим из порта. Громко стучит мотор, отзываясь эхом от бетона и высоких бортов синеватых военных кораблей. Раздается вширь гавань.

Каменный брекватер-волнолом. На правом молу перевернутая килем вверх деревянная шхуна. Зеленовато-рыжая с засохшими водорослями корма словно бы собралась перелезть через высокий барьер мола и в последний момент раздумала, да так и осталась, зависнув на молу.

Уходит за кормой город. И вот впереди уже простым глазом можно заметить темную точку. Увеличенная в десять раз в кресте сетки морского бинокля, точка превращается в черную зубчатую черточку. Черточка — цель нашего путешествия. Это старый, давно разоруженный военный корабль. Хорошо виден тупой нос с якорной серьгой клюза. Видны ржавые поворотные катки, на которых некогда стояли орудия главного калибра. Торчат остатки надстроек и полукруглые балкончики бортовых пушек.

Голубеет небо, синеет вода, плавится в воде солнце, и на этой яркой синеве длинным рыжим контуром выделяется остов морского великана.

Наш катерок осторожно кружит, выбирая место, где бы пристать. Задача нелегкая, потому что давно уже люди не были на нем. Лишь раз в два-три месяца подходит к кораблю юркий катерок маячного смотрителя. Смотритель меняет газовые баллоны и проверяет систему маячного фонаря-мигалки.

Пристаем с левого борта. Здесь и глубже, и можно пришвартоваться, а главное, вскарабкаться по броне отвалившейся бортовой плиты.

Вылезаем наверх и оказываемся в царстве перержавевшего, слоистого железа и стали. Мощная некогда броня местами легко отламывается руками и рассыпается на мелкие коричневые пластинки. И тогда она неожиданно напоминает сухой кофейный торт.

Со всей предосторожностью двигаемся по кораблю. Кругом перекрученные полосы железа, люки, стояки, балки, стальные корабельные ребра и переборки. Глухо шумит и шлепает вода в полузатопленных трюмах, и, отражаясь, играют на железных рыжих стенах водяные зайчики. Нигде ни кусочка дерева. Только железо и сталь.

Неожиданно попадается прислоненная к переборке лестница-времянка. Значит, идем правильно... Наверное, так же ходит и маячник, меняя баллоны.

Еще одна лестница. По ней вылезаем на ходовое крыло мостика. Погнутые, перекрученные поручни. Узкая длинная щель боевой рубки, тяжелый броневой ржавый стакан. В нем остатки штурвальной колонки и гнезда приборов. И под ногой, в рыжей лужице воды, желтый, как прошлогодний опавший лист, пустой конверт. Слово «Авиа», расплывшийся адрес: далекий город, незнакомая улица. И мы нагибаемся и рассматриваем этот конверт, как, наверное, рассматривали бы его на необитаемом острове... Прямо над головой высокая мачта с маячным фонарем-мигалкой. И на самом ее верху, рядом с фонарем, как на тополе у хаты, одинокое гнездо аиста.

Так же как и великие люди, великие корабли имеют право на точную подробную биографию.

В Севастополе на Матросском бульваре (когда-то он назывался Мичманским) есть старый памятник. Античная трирема на высоком прямоугольном пьедестале. Рядом — бронзовые жезлы бога торговли и путешествий Меркурия. Под ними короткая надпись: «Казарскому. Потомству в пример».

Сто сорок два года назад, в мае 1829 года, бриг «Меркурий», на борту которого было восемнадцать небольших пушек, в течение нескольких часов вел бой с двумя турецкими линейными кораблями, вооруженными 184 орудиями. Зажатый с двух сторон неприятелем, бриг, умело маневрируя, бил по рангоутам и парусам неприятельских кораблей. И заставил их выйти из боя. За этот подвиг корабль был награжден кормовым Георгиевским флагом.

А через пять лет по проекту архитектора А. П. Брюллова был поставлен и первый в городе памятник — памятник командиру «Меркурия» капитан-лейтенанту А. И. Казарскому и его экипажу. Через три четверти века в память знаменитого брига был назван новый, только что спущенный на воду крейсер 1-го ранга. У него была долгая жизнь и два дня рождения. Первое, как и у всякого корабля, — когда его спустили на воду, и второе — когда корабль буквально воскресили.

В ночь с 21 на 22 октября 1916 года крейсер в сопровождении эскадренного миноносца «Пронзительный» совершил свой последний боевой рейс. До этого были бесконечные боевые походы первой империалистической войны, и корабль, страдавший хронической усталостью машин, теперь находился в резерве — во «второй линии» флота. На прикол он встал под крутым берегом в севастопольской Южной бухте и, казалось бы, навсегда.

27 апреля 1919 года в бухте раздались несильные глухие взрывы. Убегающие белогвардейцы и интервенты взрывали в Южной бухте русские корабли. А на рейде за Константиновским фортом и остатками боновых сетей маячили серые контуры английских и французских дредноутов и крейсеров. Их орудия смотрели на город.

В эти дни на севастопольском рынке можно было приобрести самые необычные и разнообразные вещи: глубомер с подводной лодки «Тюлень» и медный кран корабельного отопления с линейного корабля «Синоп», кожаную диванную покрышку адмиральской каюты с «Евстафия» и главный компас с «Борца за свободу». С обреченных кораблей ловкие люди тащили все, что подвертывалось под руку.

«Память Меркурия», ржавый и запущенный, со взорванными цилиндрами, с ободранными и ограбленными каютами, стоял в это время на своем прежнем месте в Южной бухте. В море, за Константиновский форт, уходил в черной туче дыма последний английский крейсер «Калипсо».

«Уходят... И лишь изуродованные трупы русских кораблей, когда-то доблестно сражавшихся с «Гебеном», остаются несмываемым памятником бесславных «подвигов» могучего флота могучей Антанты», — писала 29 апреля 1919 года газета «Известия» Севастопольского революционного комитета.

Но корабли еще могли быть восстановлены.

31 мая 1919 года в Москву из Севастополя был послан «Список учреждений и кораблей Морского ведомства... с указанием числа служащих на них военных моряков». В этом списке вместе с «Борцом за свободу» и другими старыми линейными кораблями и крейсерами упоминается и «Память Меркурия». На нем в это время служило согласно списку всего, десять военморов. Очевидно, это была лишь охрана корабля.

Вскоре Крым заняли деникинцы. И еще четыре долгих года стоял крейсер в Южной бухте. Со взорванными машинами, с рыжей замусоренной палубой, длинный трехтрубный крейсер, казалось, намертво прирос к берегу. Рядом с ним на корабельном кладбище «покоились» «Синоп», «Три святителя», «Иоанн Златоуст», «Евстафий», стоял и «Борец за свободу» (бывший «Потемкин»).

(Имя этого корабля, первым поднявшего в русском флоте флаг восстания, известно всем. Известно, что он был после восстания переименован царем («Потемкин» стал «Св. Пантелеймоном»). Дальнейшая его судьба для многих оставалась загадочной. Куда же исчез броненосец? Большая Советская Энциклопедия считает его потопленным у Новороссийска во время знаменитой гибели эскадры. «Потемкин» вместе с другими кораблями Черноморского флота был по приказу Советского правительства затоплен у Новороссийска. По окончании гражданской войны поднят, но ввиду сильных повреждений машинной части был разобран» (БСЭ, том 34).

Писатель Виктор Шкловский считает корабль уничтоженным вскоре после переименования. «Сам опальный броненосец, — пишет он, — был сперва переименован, потом уничтожен...» (В. Шкловский, Жили-были).

В «Списке кораблей русского парового и броневого флота» С. П. Моисеева, в труде серьезном, скрупулезном, точном, в графе «Примечательные события в истории корабля» ничего не сказано о последнем причале «Потемкина» — таинственный прочерк.

По некоторым другим данным, корабль был уведен якобы в 1920 году бароном Врангелем во французскую Бизерту.

Но он не был затоплен у Новороссийска!

Не был уничтожен царем!

Не был уведен Врангелем!

Он до последнего своего дня оставался в родной бухте. Стоял у родного причала. Всего два года он не дожил до своего знаменитого рождения на экране кино. — Прим. автора.)

Но недолго им оставалось так стоять. Наступил 1923 год. Сначала на одном, потом на другом морском великане зашипела газорезка, плавя тяжелую двенадцатидюймовую сталь.

«Старые броненосцы грузно сидят в воде, как диковинные утюги, — писала 10 октября 1923 года севастопольская городская газета «Маяк Коммуны». — Они отслужили свою службу и давно запросились в лом. Но разруха не пускала... И забытые и страшные в своей заброшенности, год за годом они жутко маячили у пристани...

Пока работы ведутся на одном великане, но на очереди и другие... Здесь сотни и сотни тысяч пудов стали, дорогие механизмы, цветные металлы, цепи толщиной в детское туловище, железо различных форм... Можно из этого наделать сотни паровозов или тракторов. Можно много полезного наделать. Ныне железо в цене. Все на переработку пойдет.

Старые броненосцы, тени мрачного прошлого, гулко повторяют слова замасленных людей...» — с таким несколько мрачноватым пафосом описывал журналист с псевдонимом «М-р» начало разборки кораблей.

Но «Память Меркурия» (теперь крейсер был переименован в «Коминтерн») восстановить оказалось возможным.

Основной трудностью было то, что на крейсере взорваны цилиндры главной машины. Выточить такие цилиндры на заводе не могли. Не было ни станков, ни нужных марок чугуна. И все-таки старики мастера севастопольского морзавода во главе со старшим механиком крейсера Д. П. Вдовиченко нашли выход: старики вспомнили, что на Балтике есть крейсер, у которого безнадежно поврежден корпус, но цела машина. Это был «Богатырь».

(«Богатырь» — родоначальник знаменитой корабельной «династии» крейсеров 1-го ранга. В японскую войну этот крейсер входил в состав владивостокской эскадры. Весной 1904 года потерпел аварию в заливе Посьет. На скорости 10 узлов в тумане сел на мель и свернул таран. Долго ремонтировался. В 1906 году возвратился на Балггику и воевал в первую мировую войну.

По его чертежам строился и не менее известный балтийский крейсер «Олег», который под флагом контр-адмирала Энквиста догнал эскадру Рождественского на пути к Цусиме.Корабельными родственниками «Богатыря» и «Олега» были и построенные в самом начале века пятитрубный «Аскольд» и четырехтрубный знаменитый «Варяг».

Для черноморской эскадры по проекту этого типа позже начали строиться «Очаков» («Кагул») и «Память Меркурия» («Коминтерн»). — Прим. автора.)

«Коминтерн» и «Богатырь» строили разные заводы, но корабли даже внешне были очень похожи. Одинаковыми у них оказались и цилиндры главной машины. На Балтику отправилась специальная экспедиция...

Крейсер впервые отошел от стенки в Южной бухте — второго места своего рождения — в последних числах апреля 1923 года.

Началась погрузка угля, самые тяжелые общекорабельные работы.

«Я подал оркестру знак играть «угольный» марш... Был у нас и такой марш, — вспоминает начальник команды музыкантов крейсера Никита Лаврентьевич Бияковский. — Под марш бригады грузчиков цепочкой заспешили с мешками угля на борт корабля. В мешках был отборный донецкий антрацит, «чернослив», так звали его моряки.

От «чернослива» постепенно чернели лица, руки, волосы. Угольная пыль хрустела на зубах. Музыканты вытряхивали из мундштуков тягучие черные капли...

Оркестр непрерывно играл марш. Потом пошли вальсы, польки-бабочки... У музыкантов беспощадно болели и ныли губы. У грузчиков — руки и спины. При электрическом свете под черную метель угольной пыли грузили до поздней ночи...»

А через несколько дней, 1 мая 1923 года, севастопольцы провожали крейсер на ходовые контрольные испытания.

Поблекшие адмиральши и каперангши, все многочисленные «бывшие» иронически переглядывались меж собой. Перед выходом крейсера по городу, как писала несколько дней спустя севастопольская газета «Маяк Коммуны», «старорежимными обывателями» был пущен фантастический слух: «Коминтерн» сам идти не сможет, и его будет вести на невидимом буксире подводная лодка... Но крейсер шел самостоятельно и вскоре развил такой ход, который бы не смогла держать под водой в то время ни одна подводная лодка в мире.

Через несколько месяцев «Коминтерн» во главе эскадры вышел в свой первый учебный поход.

«Все произошло просто и неожиданно, — рассказывал Андрей Александрович Дивавин. В 1922 году он, ярославский комсомолец, посвятивший впоследствии всю жизнь флоту, был одним из тех двух с половиной тысяч, кто по первому шефскому набору пришел на флот. — Воды шире Волги у Ярославля я не видал. А тут попал на море... На Корабельной стороне нас развели по ротам. Я был зачислен в 5-ю. Одели нас в бушлаты из серого, буквально просвечивающего сукна, выдали тельняшки и ботинки с картонными подметками — и то только тем, у кого уже никуда не годилась обувь. Так началось наше оморячивание.

После окончания школы корабельных электриков я попал на «Коминтерн».

Мало еще тогда было крупных кораблей на Черном море, и во всех приморских городах хорошо знали наш трехтрубный красавец. «Коминтерн» стал частицей и моей судьбы».

А через два года «Коминтерну» пришлось стать на экране кино тем, с кем он долгие годы стоял в Южной бухте.

Осенью 1925 года в Севастополь приехала киносъемочная группа Сергея Эйзенштейна. Режиссер искал «Потемкин». Но броненосца — линейного корабля «Борец за свободу» — уже не было. Он был разобран. Командование флотом показало Эйзенштейну минный блокшив № 8, бывший старый, разоруженный броненосец «Двенадцать апостолов». Внешне плавучий склад морских мин все еще напоминал броненосец и даже несколько походил на «Потемкин». Но на нем уже давно не было ни орудийных башен, ни характерных для броненосца надпалубных надстроек.

Эйзенштейн ухитрялся снимать «Двенадцать апостолов» на фоне воды и неба снизу, с носа. Но режиссеру позарез были нужны сцены и на палубе, у орудийных стволов. Они были сняты на «Коминтерне». Так в знаменитой ленте, которая обошла весь мир, «Коминтерн» стал «Потемкиным».

Шли годы. Новые корабли вступали в состав Черноморского флота, и «Коминтерн» уступил одному из них место во главе эскадры, а сам скромно стал учебно-боевым кораблем Черноморского флота.

Он был им до 41-го года...

Летом и осенью 41-го года в военном эфире над Черным морем можно было услышать: «Внимание, внимание, серый трехтрубный крейсер приближается к Одессе...», «Большой крейсер идет в Одессу...» Немецкие самолеты-разведчики открытым текстом передавали такие донесения на свои аэродромы. Шифра не требовалось. И так все было ясно. И для корабля, и для экипажей вражеских бомбардировщиков. За этим следовали обычно яростные воздушные атаки.

С первых дней войны старый корабль наравне с новейшими стал участвовать в напряженной военной работе. Возил воинские части, продовольствие, снаряжение, боеприпасы. Эвакуировал раненых. Ставил минные поля у Севастополя, прикрывал переход кораблей Дунайской флотилии в Одессу, артиллерийским огнем поддерживал наши сухопутные войска. Крейсер участвовал в крупнейшей Керченско-Феодосийской десантной операции. «Коминтерн» был флагманом отряда кораблей северо-западного района, а командовал отрядом контр-адмирал Д. Д. Вдовиченко, сын старшего механика крейсера.

Севастопольские рейсы заслуженно считались самыми трудными. И часто крейсер шел на прорыв морской блокады вокруг города не совсем обычным курсом. Из Новороссийска, Туапсе или другого кавказского порта «Коминтерн» поворачивал в открытое море, но шел не кратчайшим путем, по диагонали, или, как говорят черноморцы, «через перевал», а параллельно берегам Турции и лишь на меридиане Севастополя брал курс на город. Так было несколько безопаснее.

Но патрульные самолеты-разведчики залетали далеко в море и, постоянно сменяясь, кружили по большой кривой, просматривая на подступах к городу все водное пространство. И каким бы курсом ни шел очередной блокадопрорыватель, в светлое время суток он почти всегда бывал обнаружен.

Ночью были свои трудности. Мины на входных фарватерах, атаки гидросамолетов, которые поджидали наши корабли на воде, атаки немецких и итальянских торпедных катеров...

А днем за десяток-другой минут самолет мог настигнуть крейсер, идущий со скоростью в десять-двенадцать узлов. Тогда начинался бой. В вахтенном журнале появлялись лаконичные записи: «20 февраля. 1942 года. Везли мины. Были атакованы торпедоносцами. Уклонились от четырех торпед...»

«9 марта 1942 года. Выйдя из Новороссийска, весь день подвергались атакам торпедоносцев. Отбили десять атак. 11 марта прибыли в Севастополь».

«11 марта 1942 года. Авиабомбой пробило на юте палубу. При взрыве разрушило часть правого борта, снесло надстройки. Есть убитые и раненые. Сбили два самолета...»

19 июня 1942 года «Коминтерн» с крупным конвоем и военными транспортами вышел в очередной севастопольский рейс. А еще 7 июня фашисты начали третий штурм города. Теперь героические защитники морской крепости особенно нуждались в поддержке. И с каждым днем все усложнялась доставка людей и грузов с Большой земли. Враг предпринимал все меры, чтобы нарушить морские перевозки. В Крым была направлена особая группа из 150 самолетов, экипажи которых были специально «натасканы» на борьбу с кораблями. Из Германии, Италии, Румынии были переброшены подводные лодки, катера-охотники, торпедные катера, сторожевые корабли.

В начале июня в Крым перелетел и 8-й отдельный авиационный воздушный корпус генерал-полковника Рихтгофена. Тот самый корпус, что бомбил Лондон, Ливерпуль, высаживал десантников на остров Крит. На самом полуострове и ближайших к Крыму аэродромах фашисты теперь имели почти 1100 самолетов против 53, которыми располагали защитники города.

Сразу после выхода 19 июня начались атаки самолетов. «Хорошо было видно, — рассказывал участник этого перехода старший лейтенант бригады морской пехоты Иван Александрович Сухов, — как очередной торпедоносец или «хейнкель» заходили в атаку... Мы все стреляли. Кроме корабельных 37-мм зенитных автоматов, стреляли из станковых «максимов», которые везли. Даже из винтовок. Напряжение доходило до высшей точки, когда пикировщик, начиная пикировать, ложился на боевой курс и от желтого брюха самолета, из-под блестящего прозрачного плексигласового носа капала черная капля бомбы или торпеды.

Крейсер бросался вперед. Останавливался. С рулем на борту ложился вправо, влево. Давал задний ход. Циркулируя и сотрясаясь всем корпусом, словно танцуя почти на месте, резко менял курс... Белая дорожка торпеды проходила у носа, у борта, перечеркивала широкий кормовой след «Коминтерна». Белые столбы взрывов опадали по бортам. Но сброшенная в воду торпеда по-прежнему была опасна. Металлическая акула, оставляя за собой белый бурунчик пены, продолжала обходить корабль по смертельной, сужающейся спирали. А в атаку заходил новый торпедоносец. С другой стороны. С другого курсового угла. С разной высоты, с разных направлений, знаменитым у фашистских асов «звездным» налетом.

Отчаянно отбиваясь, корабли продолжали продвигаться вперед. Многие суда уже имели прямые попадания. У других от близких разрывов тяжелых бомб и сотрясений корпуса садился в котлах пар.

Из Новороссийска по радио пришел приказ: конвою и транспортам вернуться в порт.

Возвращение кораблей прикрыли на меридиане Керченского пролива несколько наших истребителей, поднявшихся с неблизких кавказских аэродромов. Это был предел их дальности полета». «Коминтерн» вернулся. Но 16 июля 1942 года на стоянке в Поти во время налета бомба угодила в высокую среднюю трубу крейсера, вторая пробила трюм. Капитально ремонтировать старый корабль во время войны не имело смысла. Решено было разоружить «Коминтерн».

С корабля сняли пушки и зенитные автоматы. Их врыли в землю и установили под Туапсе, за горой Индюк. За орудия встали артиллеристы «Коминтерна».

Разоруженный «Коминтерн» оставался в гавани. Его хотели разобрать. Но случилось так, что крейсер еще много лет послужил флоту.

В устье одной из рек была во время войны база торпедных катеров и подводных лодок. И вот, чтобы оградить базу от торпедных ударов с моря и изменить режим реки, углубить ее, своеобразным брекватером-волноломом был поставлен старый крейсер. Длинный крепкий корпус его надежно защищал вход к устью реки от тяжелых осенних и зимних штормов. И если бы во время войны пришла с моря вражеская торпеда, она бы ударилась в борт корабля... Старый крейсер-солдат прикрывал своим телом корпуса «малюток» и торпедных катеров.

Так заканчивал свой боевой путь трехтрубный крейсер Черноморского флота, первый его флагман.

Эскадренный миноносец уходил после ремонта в свою базу. Я напросился на него пассажиром.

Быстро надвигались стремительные южные сумерки. Впереди, с каждой минутой все раздвигаясь вширь, покачивалась бесконечная морская дорога.

Загорался и гас знакомый огонь маяка-мигалки на мачте далекого «Коминтерна». И молоденький штурман эсминца, ловко прицелившись, брал пеленг на этот проблеск. Отходил от пеленгатора, склонялся над картой и шагал по ней циркулем.

Эсминец уходил, но еще несколько минут был виден далекий, мимолетный и радостный, как улыбка близкого человека, огонь.

Арсений Рябикин, наш спец. корр.

Крейсеры типа «Богатырь» считаются одними из самых удачных бронепалубных крейсеров начала ХХ века. Изначально они строились для проведения рейдерских операций на удаленных коммуникациях Британской империи (в союзе с германскими военно-морскими силами), но, по иронии судьбы, были вынуждены воевать на замкнутых пространствах Балтики и Чёрного моря против германского и турецкого флотов

К концу XIX века ведущие военно-морские державы пришли к выводу о необходимости наличия в составе флота крейсеров – кораблей, способных уничтожать вражеские транспортные суда, а также нести эскадренную службу. По мнению морских теоретиков, флот нуждался в крейсерах трёх типов:

• больших крейсерах (в более поздних источниках фигурируют как «тяжёлые» или «броненосные»), предназначенных для действий на океанских коммуникациях;
• средних крейсерах (в более поздних источниках фигурируют как «лёгкие» или «бронепалубные»), действующих недалеко от собственных военно-морских баз;
• малых крейсерах (в более поздних источниках фигурируют как «вспомогательные» или «авизо») – быстроходных кораблях, предназначенных для разведки при эскадрах линейных сил.

Военно-морская доктрина Российской империи в целом соответствовала мировым тенденциям. Так, введённая в 1892 году классификация предусматривала наличие в составе флота крейсеров 1-го (разделялись на броненосные и бронепалубные крейсеры) и 2-го рангов. Кораблестроительные программы, принятые в России в 1896 и 1898–1904 годах, предусматривали строительство двадцати крейсеров всех типов для Балтийского флота и двух крейсеров для Черноморского флота. Основная часть крейсеров Балтийского флота предназначалась для создаваемой в его составе эскадры Тихого океана (c 12 мая 1904 года – 1-я эскадра флота Тихого океана). Морское министерство получило необходимые средства, но израсходовало их довольно нерационально, построив в итоге всего восемнадцать крейсеров. Срыву программы в немалой степени способствовал Морской технический комитет (МТК). В результате постоянного изменения его требований к тактико-техническим характеристикам новых кораблей флот в итоге получил шесть броненосных крейсеров полным водоизмещением 11 000–15 000 тонн четырёх различных типов, девять бронепалубных крейсеров полным водоизмещением 7000–8000 тонн четырёх различных типов и четыре бронепалубных крейсера полным водоизмещением 3000 тонн трёх различных типов.

Увеличение количества строившихся бронепалубных крейсеров за счёт уменьшения количества броненосных принято связывать с курсом Морского министерства на отказ от планировавшейся ранее крейсерской войны против Британской империи в пользу плана создания броненосной эскадры, которая превосходила бы по силам японский флот. Появление бронепалубных крейсеров водоизмещением 3000 тонн, оптимально приспособленных для действий на японских торговых путях, приближенных к российским военно-морским базам, вполне соответствует этому предположению. А вот появление более крупных (так называемых «7000-тонных») крейсеров в антияпонскую доктрину не вписывается – корабли, вооружённые 152-мм орудиями, были слишком мощными для борьбы с японскими крейсерами 2-го ранга и слишком слабыми для борьбы с башенными броненосными крейсерами, вооружёнными 203-мм орудиями. Появление 7000-тонных бронепалубных крейсеров явилось скорее следствием многочисленных компромиссов, направленных на создание универсального крейсера для борьбы с любым потенциальным противником, чем до конца осмысленным и просчитанным решением. Подобные попытки создать «идеальное оружие», как правило, завершаются напрасной тратой времени и ресурсов, но, к счастью, наибольшей серией среди 7000-тонных крейсеров были построены определённо самые совершенные крейсеры типа «Богатырь», в известной мере опередившие своё время и предвосхитившие появление в 30-х годах башенных крейсеров так называемого «вашингтонского» типа.

Тактико-технические характеристики

Подготовленная к 13 апреля 1898 года окончательная редакция «Программы для крейсера в 6000 тонн водоизмещения» сформулировала основные требования к кораблю:

• водоизмещение – 6000 тонн;
• дальность плавания – порядка 4000 миль при скорости в 10 узлов;
• скорость хода – не менее 23 узлов;
• использование в качестве основного артиллерийского вооружения 152-мм пушек Канэ с длиной ствола в 45 калибров (способ размещения орудий не регламентировался);
• бронирование палубы и боевой рубки.

Интересно, что первые корабли нового типа были заложены ещё в мае 1897 года – почти за год до принятия окончательной редакции «Программы». По причине управленческой неразберихи (русские адмиралы так и не смогли окончательно согласовать требования к новому типу крейсеров) и сжатых сроков строительства, вынудивших обращаться к различным судостроительным компаниям, императорский флот, как упоминалось ранее, получил девять бронепалубных крейсеров четырёх различных типов.

Бронепалубные крейсеры, построенные по «Программе для крейсера в 6000 тонн водоизмещения»

Тип крейсера	«Паллада»	«Варяг»	«Аскольд»	«Богатырь»
Разработчик проекта	Балтийский завод (Россия)	William Cramp and Sons (Филадельфия, США)	Germaniawerft (Киль, Германия)	Vulcan A.G. (Штеттин, Германия)
Дата закладки головного корабля
Количество построенных кораблей
Полное водоизмещение, тонн
Скорость хода, узлов
Дальность плавания	3700 миль при скорости 10 узлов	4280 миль при скорости 10 узлов	4100 миль при скорости 10 узлов	4900 миль при скорости 10 узлов
Размещение орудий главного калибра	Открытые палубные установки	Открытые палубные установки	Щитовые палубные установки	Башенные, казематные и щитовые палубные установки

Схема крейсера «Память Меркурия» по состоянию на 1907 год

Строительство крейсеров типа «Богатырь» осуществлялось четырьмя различными верфями (одной германской и тремя российскими).

Корпус крейсера «Витязь», заложенного в 1900 году (дата торжественной закладки – 4 июня 1901 года) на верфи «Галерный остров» в Санкт-Петербурге, был уничтожен мощным пожаром 13 июня 1901 года, что привело к необходимости закладки вместо него крейсера «Олег». Крейсеры «Богатырь» и «Олег» строились для Балтийского флота, а «Кагул» и «Очаков» – для Черноморского флота.

Конструкция

Крейсеры типа «Богатырь» имели трёхтрубный силуэт с короткими полубаком и полуютом. Конструктивно корабли российской постройки несколько отличались от головного крейсера, что было вызвано причинами как объективного (в процессе строительства была изменена номенклатура вооружений), так и субъективного характера (как ни странно это звучит с точки зрения современных реалий, но в начале ХХ века отсутствовало такое понятие как внутренняя спецификация проекта, и детали, произведённые различными подрядчиками, существенно отличались друг от друга). Видимым отличием «черноморских» крейсеров от «балтийских» являлась плавная линия форштевня без утолщения в его средней части.

Крейсер «Память Меркурия» (до 25.03.1907 – «Кагул»), 1917 год
Источник: ru.wikipedia.org

Крейсер «Очаков» у достроечной стенки. Севастополь, 1905 год
Источник: ru.wikipedia.org

Вооружение

Первоначально при строительстве бронепалубных крейсеров МТК предполагал установку:

• артиллерии основного калибра (носового и кормового 203-мм и бортовых 152-мм орудий);
• 47- и 75-мм «противоминных» орудий;
• 37- и 47-мм шлюпочных орудий Гочкиса;
• двух надводных (курсового и кормового) и двух подводных 381-мм торпедных аппаратов.

Однако генерал-адмирал Российского флота Великий князь Алексей Александрович приказал унифицировать орудия главного калибра, заменив 203-мм пушки на 152-мм. Идеологом этого решения являлся авторитетный флотский артиллерист Н. В. Пестич, полагавший, что «град снарядов из 152-мм пушек нанесёт врагу больший урон, чем меньшее число попаданий из 203-мм и других более крупных пушек» . В итоге крейсеры типа «Богатырь» получили по двенадцать 152-мм пушек Канэ с длиной ствола в 45 калибров (четыре – в двухорудийных носовой и кормовой башнях, четыре – в казематах на верхней палубе (побортно от обеих мачт) и четыре – в спонсонах в центральной части корабля) с общим боекомплектом в «2160 раздельных патронов» .

Кормовая 152-мм башня крейсера «Очаков»
Источник: nashflot.ru

Отказ от 203-мм орудий часто критикуется специалистами, ссылающимися на мнение командира крейсера «Кагул» капитана 1-го ранга С. С. Погуляева, который во время Первой мировой войны настаивал на замене двухорудийных 152-мм башен на одноорудийные 203-мм. По мнению Погуляева, после таких изменений « встреча крейсера даже с «Гебеном» (имеется в виду германский линейный крейсер Geben – прим. автора.) не будет иметь того обидного, тяжёлого характера полной беззащитности, на какую обречён корабль, вооружённый только шестидюймовыми орудиями» . В известной степени можно согласиться с обеими точками зрения. С одной стороны, Пестич был прав, поскольку опыт русско-японской войны показал, что корректировку огня можно вести только при залпе не менее чем из четырёх орудий, что делало два 203-мм орудия «Богатыря» пригодными для стрельбы лишь при преследовании или отрыве от противника и исключало их использование при бортовом залпе. С другой стороны, прав Погуляев, так как уже в ходе Первой мировой войны выяснилось, что вести залповую стрельбу совместно (централизованно) башенными и палубными орудиями невозможно по следующим причинам:

• разная скорострельность башенных и казематных орудий вследствие различия способов их наводки;
• более сложная корректировка стрельбы башен из-за вызванного их проворачиванием рассеивания снарядов;
• различие поправок при управлении стрельбой из-за использования прицелов разных типов;
• разная дальность стрельбы при огне на поражение из-за неприспособленности башенных элеваторов к подаче снарядов с баллистическими наконечниками.

Практически неосуществимым оказалось и чередование прицельных залпов башенных орудий с залпами палубных орудий – башни требовали проверочных залпов, и для них был необходим специальный управляющий стрельбой. В итоге носовая и кормовая башни использовались только при преследовании или отрыве от противника (в таких случаях предпочтительным было бы наличие более мощных 203-мм орудий). Таким образом, можно сказать, что теоретически верная идея Пестича была неверно реализована на практике. Не меньше нареканий вызвала и противоминная артиллерия, состоявшая из двенадцати 75-мм орудий Канэ с длиной ствола в 50 калибров (восемь – на уровне верхней палубы, четыре – над казематами) с общим боекомплектом в «3600 унитарных патронов» и шести 47-мм орудий Гочкиса. Ярким примером низкой эффективности 75-мм орудий является попытка расстрела русскими крейсерами турецких лайб у порта Ризэ во время Первой мировой войны. После двадцати восьми безрезультатных выстрелов (согласно отчёту, 75-мм снаряды, попадавшие в воду у ватерлинии, не разрывались, а рикошетировали и разрывались на берегу) лайбы были уничтожены из 152-мм орудий. Кроме вышеупомянутых орудий, крейсеры получили по два 37- и 47-мм шлюпочных орудия Гочкиса.

Попытки изменить артиллерийское вооружение новых крейсеров начались буквально сразу после утверждения проекта. Из множества предложенных проектов следует выделить несколько наиболее примечательных. Так, уже 20 сентября 1899 года Балтийский завод представил проект, предусматривавший башенное размещение всех двенадцати 152-мм орудий. Такое решение позволяло существенно увеличить эффективность артиллерии главного калибра за счёт использования центральной наводки. Однако этот, безусловно, прогрессивный проект был отвергнут из-за невозможности своевременного изготовления необходимого количества башен. После русско-японской войны командир крейсера «Олег» капитан 1-го ранга Л. Ф. Добротворский предложил демонтировать четыре бортовых 152-мм и все 75-мм орудия, заменив казематные 152-мм орудия на американские 178-мм. Проект Добротворского также предусматривал бронирование казематов и установку 89-мм броневого пояса, что, по сути, превращало корабль из бронепалубного крейсера в броненосный. Морское министерство признало этот проект слишком радикальным, ограничившись более консервативными изменениями. На определенном этапе в качестве основного рассматривался проект А. А. Баженова о замене восьми 75-мм орудий на шесть 120-мм, что должно было увеличить огневую мощь корабля на 15%, но и эта идея не была реализована. В соответствии с записью в журнале МТК по артиллерии №13 от 21 сентября 1907 года, было признано, что «установка 120-мм пушек, действительно, могла бы усилить огонь крейсеров, но к несчастью, в запасе сейчас нет ни станков, ни орудий этого калибра, а изготовление их займёт значительное время. Поэтому правильнее будет вопрос о перевооружении этих крейсеров отложить на будущее, приурочив ко времени их капитального ремонта» . В итоге зимой 1913–14 годов на крейсере «Память Меркурия» (до 25.03.1907 – «Кагул») были демонтированы десять (по другим данным – восемь) 75-мм орудий, а количество 152-мм орудий увеличено до шестнадцати. В марте-апреле 1915 года подобную модернизацию прошёл и крейсер «Кагул» (до 25.03.1907 – «Очаков). В 1916 году было принято решение о замене всех 152-мм орудий на 130-мм с длиной ствола в 55 калибров. Фактически же до начала революции замену орудий успели произвести на всех крейсерах кроме «Памяти Меркурия». Помимо этого, в последние годы существования Российской империи развитие авиации породило вопрос о необходимости вооружения крейсеров зенитными орудиями, и в 1916 году «черноморские» крейсеры получили по два, а «балтийские» – по четыре 75-мм зенитных орудия Лендера.

Крейсер «Память Меркурия». Судя по наличию зенитного орудия, фото сделано не ранее 1916 года
Источник: forum.worldofwarships.ru

Первоначальный проект предполагал вооружение каждого крейсера двумя надводными и двумя подводными 381-мм торпедными аппаратами, однако в ноябре 1901 года Великий князь Алексей Александрович принял решение об отказе от установки на корабли водоизмещением до 10 000 тонн надводных торпедных аппаратов по соображениям безопасности. В результате этого на крейсерах «Олег», «Очаков» и «Кагул» были установлены лишь по два подводных торпедных аппарата калибра 381 мм.

Бронирование

В отличие от многих своих «современников», бронепалубные крейсеры типа «Богатырь» получили весьма серьёзное бронирование (по проекту масса брони составляла 765 тонн или около 11% от водоизмещения корабля). Толщина броневой палубы достигала 35 мм в плоской части и 53 мм на скосах, а над машинным и котельным отделениями она была усилена до 70 мм. В ряде источников утверждается, что толщина скосов на «черноморских» крейсерах достигала 95 мм, но, вероятнее всего, речь идёт о броне в области машинного и котельного отделений. Над машинами располагался броневой купол толщиной 32–83 мм. Башни главного калибра имели толщину стенок 89–127 мм и крыши – 25 мм. Бронирование казематов составляло 20–80 мм, подачи – 63–76 мм, барбетов – 75 мм, орудийных щитов – 25 мм. Боевая рубка, связанная с подпалубными помещениями шахтой с 37-мм броней, имела 140-мм стены и 25-мм крышу. Вдоль ватерлинии были оборудованы коффердамы, заполненные целлюлозой, быстро разбухающей при проникновении воды. По замыслу инженеров, водонепроницаемые переборки и горизонтальные платформы должны были обеспечить кораблю плавучесть и остойчивость.

Крейсер «Кагул» (до 25.03.1907 – «Очаков»)
Источник: tsushima.su

Показательными в плане оценки броневой защиты корабля и его живучести являются результаты обстрела крейсера «Очаков» 15 ноября 1905 года корабельной и береговой артиллерией во время подавления восстания, вспыхнувшего на его борту. Всего в корабле отмечено 63 пробоины, особенно много повреждений появилось на уровне средней и батарейной палуб – здесь разрывами снарядов крепостной артиллерии, бившей по ватерлинии, разворотило правый борт в четырнадцати местах. Во многих местах была сорвана промежуточная палуба, разбиты бортовые коффердамы, пробиты шахты подачи снарядов и трубы для погрузки угля, разрушено множество помещений. Так, 280-мм снаряд, взорвавшийся в запасной угольной яме на скосе броневой палубы, сорвал с заклёпок и разворотил находившуюся над ней промежуточную палубу на протяжении десяти шпаций. Однако значительная часть снарядов так и не пробила палубу, а в машинном отделении отмечено всего два повреждения:

• 254-мм снаряд с броненосца «Ростислав» попал в левый борт между броневой и промежуточной палубами, пробив наружную обшивку, коффердам, наклонную броню и сам броневой настил палубы толщиной 70 мм;
• 152-мм снаряд пробил наружную обшивку между броневой и промежуточной палубами и прошёл через бортовой коффердам и гласис машинного люка толщиной 85 мм.

Расстрел «Очакова» доказал высокую устойчивость крейсеров типа «Богатырь» к артиллерийскому огню. «Очаков», перенёсший взрывы 152-мм снарядов в кормовом артиллерийском погребе и выгоревший практически дотла, сохранил остойчивость и плавучесть. Менее надёжной оказалась подводная защита крейсеров: 17 июня 1919 года крейсер «Олег», обстреливавший восставшие форты «Красная Горка» и «Серая лошадь», затонул в течение двенадцати (по другим данным – пяти) минут после попадания единственной торпеды, выпущенной с английского торпедного катера СМВ-4.

Энергетическая установка

Создание энергетической установки сопровождалось серьёзным концептуальным спором: подрядчик (германская фирма Vulcan A.G.) предлагал оснастить крейсер котлами системы Никлосса, призванными обеспечить высокую скорость, а главный инспектор механической части Российского императорского флота генерал-лейтенант Николай Гаврилович Нозиков настаивал на использовании менее скоростных, но более надёжных котлов Бельвиля, допускавших использование даже забортной воды. Рассмотрев оба варианта, МТК приняла компромиссное решение – обязать использовать при проектировании энергетической установки крейсера «Богатырь» котлы Нормана. В окончательном варианте корабль получил критикуемую как за низкую надежность, так и за низкую скорость двухвальную энергетическую установку из двух вертикальных паровых машин тройного расширения и шестнадцати котлов Нормана суммарной мощностью 20 370 л. с. Критики надёжности этой установки ссылаются на неоднократные нарекания командиров крейсеров на работу котлов Нормана. Однако, не отрицая факт нареканий, к ним следует относиться критически. Так, в соответствии с рапортом старшего механика крейсера «Кагул» капитана 1-го ранга В. Г. Максименко от 28 января 1915 года, причиной снижения хода крейсера являлось:

«Во-первых, – использование угольных брикетов, которые не могут почитаться за хорошее для полных ходов топливо, во-вторых, – неблагополучное состояние котлов, значительная часть которых проработала без чистки вчетверо больший срок (до 1270 часов), чем положено, и, наконец, в-третьих, – падение мощности и повышенный расход пара из-за того, что в цилиндрах высокого давления лопнули (при 124 об/мин) поршневые кольца ».

В целом, проблемы с надёжностью энергетической установкой крейсеров типа «Богатырь» были вызваны скорее ненадлежащим уходом и плохим качеством топлива и воды, чем типом паровых котлов. Голословными представляются и заявления о низкой скорости крейсера из-за установки котлов Нормана вместо котлов Никлосса. Энергетическая установка крейсеров позволяла им развивать скорость до 24 узлов, тогда как оснащённый котлами Никлосса крейсер «Варяг» из-за частых поломок котлов на практике развивал скорость не более 23,75 узла вместо заявленных 26 узлов. Интересно, что самыми экономичными оказались вовсе не построенный в Германии «Богатырь», дальность хода которого при запасе угля в 1220 тонн составляла 4900 миль (при скорости в 10 узлов), не построенный в Петербурге «Олег» (те же 4900 миль, но с запасом угля 1100 тонн), а «черноморские» крейсеры (5320 миль при скорости в 10 узлов и запасе угля 1155 тонн).

Численность экипажа каждого из крейсеров типа «Богатырь» по проекту составляла 550 человек (в том числе, 30 офицеров).

Корабли типа «Богатырь» большинство специалистов считает одними из самых удачных бронепалубных крейсеров начала ХХ века. Однако сама идея использования крупных бронепалубных крейсеров оказалось ошибочной, так как во время Первой мировой войны флот нуждался в малых бронепалубных крейсерах водоизмещением около 3000 тонн и крупных броненосных крейсерах с башенными установками 203-мм орудий.

Боевая служба

При расчётах немецкие конструкторы исходили из предельного срока службы крейсеров типа «Богатырь» в двадцать лет (в соответствии с проектным заданием), но фактически «Очаков» и «Кагул» прослужили значительно больше, благополучно пережив три русские революции, гражданскую и Первую мировую войны («Кагул» успел принять участие и во Второй мировой войне). Наиболее ярким событием в истории этих кораблей стало Севастопольское восстание 1905 года, начавшееся 11 ноября во флотской дивизии и охватившее около 2000 матросов и солдат. Официальная советская историография посвятила этому восстанию массу произведений скорее пропагандистского, нежели исторического содержания, оставив в памяти читателей нерешительность возглавившего его лейтенанта Шмидта и рассказ о беспримерном мужестве экипажа крейсера «Очаков». При ближайшем рассмотрении картина событий оказывается не столь однозначной. В разгар восстания под контролем «революционных матросов», действовавших при полном попустительстве деморализованных офицеров, кроме недостроенного крейсера «Очаков» находились броненосец «Святой Пантелеймон», минный крейсер «Гридень», канонерская лодка «Уралец», минный заградитель «Буг», эсминцы «Свирепый», «Зоркий» и «Заветный», а также миноносцы №265, №268, №270. Неизвестно, чем завершилось бы восстание, если бы не выдержка и личное мужество генерала Меллер-Закомельского, сумевшего удержать под контролем единственный боеспособный броненосец Черноморского флота «Ростислав» и береговые батареи.

Само подавление восстания прошло, вопреки легендам, почти молниеносно. Судя по бортовому журналу броненосца «Ростислав», огонь по «Очакову» и «Свирепому» был открыт в 16 часов, а уже в 16 часов 25 минут в журнале была сделана запись: «Начался пожар на «Очакове», он прекратил бой, спустил боевой флаг и поднял белый» . Судя по тому же журналу, «Ростислав» выпустил четыре 254-мм (один залп) и восемь 152-мм снарядов (два залпа). По показаниям находившихся на «Очакове» плененных офицеров, крейсер сделал не более шести ответных выстрелов. На этом «мужественное» сопротивление «Очакова» завершилось. В ходе боя в корабль попало 63 снаряда, что привело к пожару, отсрочившему вступление крейсера в строй на три года. Вопреки мифу, крейсер «Кагул» не принимал участия в обстреле своего систершипа, а рождение этого мифа связано с переименованием крейсеров в 1907 году. В соответствии с указом императора Николая I, за особое мужество, проявленное бригом «Меркурий» в бою с турецкими кораблями в мае 1829 года, в составе Черноморского флота должен был постоянно находиться георгиевский (гвардейский) корабль «Память Меркурия». Формально текст указа гласил: «Когда бриг сей приходит в неспособность продолжать более служение на море, построить по одному с ним чертежу и совершенным с ним сходством во всем другое такое же судно, наименовав его «Меркурий», приписав к тому же экипажу, на который перенести и пожалованный флаг с вымпелом» . Но к началу ХХ века постройка парусного брига выглядела столь явным анахронизмом, что соблюдали не букву, а дух указа. В обстреле «Очакова» принимал участие не его систершип, а крейсер «Память Меркурия», заложенный ещё в 1883 году. После исключения старого крейсера из состава флота (это произошло 7 апреля 1907 года) его имя и георгиевский флаг 25 марта 1907 года (вероятно, речь идёт о дате по старому стилю) были переданы боеспособному крейсеру «Кагул», и тогда же достраивавшийся крейсер «Очаков» был переименован в «Кагул». В советской историографии это обычно трактуют как своеобразную месть царизма, запоздавшую на полтора года, но, вероятно, переименование было связано с желанием оставить в составе флота корабль, названный в честь фрегата «Кагул», отличившегося в Синопском сражении . К началу Первой мировой войны оба этих корабля входили в состав полубригады крейсеров, подчинявшейся командиру минной дивизии Черноморского флота.

В немецких архивах сохранилась фотография, где Немцы позируют с 203-мм орудиямибереговой батареи №10:

В немецких архивах сохранилась фотография, где Немцы позируют с 203-мм орудиямибереговой батареи №10:

А в 1943 году была размещена 743-я батареякапитан-лейтенанта С. Ф. Спахова. История 743-й батареи начинается летом 1942 года, когда вооружение старого крейсера «Коминтерн» пошло на комплектование батарей 166-го и 167-го отдельныхартиллерийских дивизионов (ОАД), защищавших Туапсе, а потом батареи 167-го ОАДбыли переведены на Тамань. Командовал 130-мм батареей № 743 167-го дивизиона, располагавшейсяна мысе Панагии капитан лейтенант Стахов С.Ф. который в послевоенное времяописал свои воспоминания и историю крейсера в своей книге крейсер «КОМИНТЕРН»

А в 1943 году была размещена 743-я батареякапитан-лейтенанта С. Ф. Спахова. История 743-й батареи начинается летом 1942 года, когда вооружение старого крейсера «Коминтерн» пошло на комплектование батарей 166-го и 167-го отдельныхартиллерийских дивизионов (ОАД), защищавших Туапсе, а потом батареи 167-го ОАДбыли переведены на Тамань. Командовал 130-мм батареей № 743 167-го дивизиона, располагавшейсяна мысе Панагии капитан лейтенант Стахов С.Ф. который в послевоенное времяописал свои воспоминания и историю крейсера в своей книге крейсер «КОМИНТЕРН»:

С полным содержанием книги можно ознакомиться на сайте .

Вот лишь некоторые исторические выдержки про судьбу крейсера «Коминтерн»:

- Постройка бронепалубного крейсера «Кагул»(«Память «Меркурия», «Коминтерн»)предусматривалась судостроительной программой 1895 г. Предназначался главным образом, для борьбы с миноносцами противника и ведения разведки при следовании в составе эскадры.

Крейсер «Кагул» был заложен 5 сентября1901 г. и строился на адмиралтейском заводе города Николаева в честь увековечивании в его названии победы русских войск под командованием В.А. Румянцева над турецкой армией Халил-Паши 21 июля 1770 г. на р. Кагул (бассейн Дуная).

Крейсер на протяжении своего боевого пути неоднократно подвергался модернизации. А на момент постройки имел водоизмещение 6645 т, наибольшую длину - 134 м, длину и ширину по ватерлинии - соответственно 132,3 и 16,6 м, осадку при нормальном водоизмещении - 6,3 метра. На нем были установлены две главные вертикальные четырехцилиндровые паровые машины тройного расширения общей мощностью 19 500 л. с. Корабль имел два винта. Максимальное количество оборотов в минуту (150) позволяло развивать скорость хода 23 узла. Топливом для 16 водотрубных паровых котлов служил каменный уголь, максимальный запас которого превышал 1200 т. При этом дальность плавания экономическим ходом достигала 5000 миль, а скорость - 21, 15 и 11 узлов. В море без пополнения топлива крейсер мог находиться от 1,5 до 5 суток. Таким образом, по своим техническим данным «Кагул» отвечал непрерывно возрастающим в конце XIX в. требованиям, предусматривавшим скорость хода крейсеров не менее 21-23 узлов и дальность плавания экономическим ходом около 5000 миль. Основным оружием корабля являлась артиллерия. Он был вооружен двенадцатью 152-мм орудиями длиной в 45 калибров, столькими же 75-мм орудиями, шестью 47-мм орудиями, двумя 37-мм и двумя пулеметами. «Кагул» мог принимать до 300 мин. Экипаж крейсера состоял из 570 человек (рядовой состав - 540, командный - 30 человек).

В апреле 1907 г. приказом по морскому министерству он был переименован в крейсер первого ранга «Память«Меркурия» и отправлен на доработку и исправление выявленных недостатков во время ипытаний.

В первой половине 1908 году становится на боевое дежурство под Георгиевским флагом.

В 1911-1912 члены команды и руководства принимали активное действия в революционном движении.

Перед самой Певой Мировой войной крейсер «Память «Меркурия» прошел капитальный ремонт. Военные действия на Черном море начались в ночь на 29 октября1914 г. В 1914-м и первые пять месяцев 1915 г. «Память«Меркурия» испытывала наибольшее напряжение. В этот период на выполнение боевых задач крейсер выходил по три-четыре раза в месяц. За пять месяцев 1914 г. он совершил 17 выходов, в том числе к Анатолийскому побережью - семь, в юго-западную часть моря - десять. В море крейсер находился 84 дня (56 процентов времени). В частности, только с 1 января по 17 февраля он был в плавании 38 дней, а за первые 11 суток мая находился в море 10 дней с перерывом в один день. Всего за 33 месяца войны (с 29 октября 1914 по 31 июля1917 г.) крейсер «Память «Меркурия» произвел 82 боевых похода и находился в море 307 дней.

В 20-х годах было осуществлялось перевооружение крейсера новыми орудиями 130/55-мм, дальность стрельбы из которых достигала 20300 метров.

можно ознакомиться с их полными тактико-техническими характеристиками.

Но фотографий этих орудий не сохранилось. Судить о них можно только благодаря участию крейсера в съемках 1925 года исторического черно-белого блокбастера Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин» , в роли само собой разумеется броненосца «Потемкин» . Мне самому пришлось пересмотреть фильм и сделать несколько скринов из ленты:

Вполне возможно, что и этот дальномер был установлен на позиции батареи

Вполне возможно, что и этот дальномер был установлен на позиции батареи

Всего на корабле было размещено шестнадцать 130-мм орудий, три 76-мм орудия Лендера,две 47-мм пушки и четыре пулемета; из шестнадцати орудий главного калибра четыребыли установлены в двух башнях (по два в каждой), расположенных на полубаке ина полуюте, остальные двенадцать - по правому и левому бортам (по два орудия вказематах и по четыре на специально подготовленных фундаментах за броневымищитами). А вот фотография шефов Севастопольского Морского завода, осуществляющих модернизацию крейсера:

Всего на корабле было размещено шестнадцать 130-мм орудий, три 76-мм орудия Лендера,две 47-мм пушки и четыре пулемета; из шестнадцати орудий главного калибра четыребыли установлены в двух башнях (по два в каждой), расположенных на полубаке ина полуюте, остальные двенадцать - по правому и левому бортам (по два орудия вказематах и по четыре на специально подготовленных фундаментах за броневымищитами). А вот фотография шефов Севастопольского Морского завода, осуществляющих модернизацию крейсера:

Таким образом, число орудий главного калибра на корабле увеличилось на 25%. Кроме того, 130-мм орудия в 55 калибров превышали 152-мм в45 калибров по дальности стрельбы в 1,5 раза и в скорострельности. Установка новых систем орудий главного калибра давала возможность более эффективно отражать удары легких сил и низколетящих самолетов противника. «Коминтерн» был оборудован также для постановок мин с магазином до400 штук образца 1908-1912 гг. или минных защитников. Более пяти лет крейсер «Коминтерн» был флагманским кораблем Черноморского флота. С 1927 г. в состав морских сил Черного моря начали поступать корабли, имевшие более мощное артиллерийское и радиотехническое вооружение, обладавшие значительно большей скоростью хода и маневренностью. Таким образом, роль и значение «Коминтерна» как боевого крейсера постепенно снижались. В 1931 г. он был переведен в разряд учебных кораблей.А вот фотография членов экипажа крейсера. 1939 г.:

Таким образом, число орудий главного калибра на корабле увеличилось на 25%. Кроме того, 130-мм орудия в 55 калибров превышали 152-мм в45 калибров по дальности стрельбы в 1,5 раза и в скорострельности. Установка новых систем орудий главного калибра давала возможность более эффективно отражать удары легких сил и низколетящих самолетов противника. «Коминтерн» был оборудован также для постановок мин с магазином до400 штук образца 1908-1912 гг. или минных защитников. Более пяти лет крейсер «Коминтерн» был флагманским кораблем Черноморского флота. С 1927 г. в состав морских сил Черного моря начали поступать корабли, имевшие более мощное артиллерийское и радиотехническое вооружение, обладавшие значительно большей скоростью хода и маневренностью. Таким образом, роль и значение «Коминтерна» как боевого крейсера постепенно снижались. В 1931 г. он был переведен в разряд учебных кораблей.А вот фотография членов экипажа крейсера. 1939 г.:

С конца 1940 по май 1941 г. «Коминтерн» находился в ремонте. Корабль принимал активное участие в Великой Отечественной Войне. Участвовал в Керченско - Феодосийских операциях. 16 июля 1942 года при стоянке в порту Поти, был атакован немецкой авиацией. 2 самолета противника ему удалось сбить. Но к сожалению и сам сильно пострадал. На корабле был разрушен главный носовой магнитный компас, повреждены 76,2-мм орудия, два пулемета, приемная антенна и антенна передатчика. На правом борту выше ватерлинии появилась 31 пробоина диаметром от30 до 50 мм, в надстройках и дымовых трубах - 17 пробоин до50 мм. Серьезно пострадал правый борт:

С конца 1940 по май 1941 г. «Коминтерн» находился в ремонте. Корабль принимал активное участие в Великой Отечественной Войне. Участвовал в Керченско - Феодосийских операциях. 16 июля 1942 года при стоянке в порту Поти, был атакован немецкой авиацией. 2 самолета противника ему удалось сбить. Но к сожалению и сам сильно пострадал. На корабле был разрушен главный носовой магнитный компас, повреждены 76,2-мм орудия, два пулемета, приемная антенна и антенна передатчика. На правом борту выше ватерлинии появилась 31 пробоина диаметром от30 до 50 мм, в надстройках и дымовых трубах - 17 пробоин до50 мм. Серьезно пострадал правый борт:

10 октября 1942 года разоружен и списан. Затоплен в устье реки Хоби, Разоруженный «Коминтерн» оставался в гавани. Его хотели разобрать. Но случилось так, что крейсер еще много лет послужил флоту. В устье одной из рек была во время войны база торпедных катеров и подводных лодок. И вот, чтобы оградить базу от торпедных ударов с моря и изменить режим реки, углубить ее, своеобразным брекватером-волноломом был поставлен старый крейсер. Длинный крепкий корпус его надежно защищал вход к устью реки от тяжелых осенних и зимних штормов. И если бы во время войны пришла с моря вражеская торпеда, она бы ударилась в борт корабля... Старый крейсер-солдат прикрывал своим телом корпуса «малюток» и торпедных катеров:

10 октября 1942 года разоружен и списан. Затоплен в устье реки Хоби, Разоруженный «Коминтерн» оставался в гавани. Его хотели разобрать. Но случилось так, что крейсер еще много лет послужил флоту. В устье одной из рек была во время войны база торпедных катеров и подводных лодок. И вот, чтобы оградить базу от торпедных ударов с моря и изменить режим реки, углубить ее, своеобразным брекватером-волноломом был поставлен старый крейсер. Длинный крепкий корпус его надежно защищал вход к устью реки от тяжелых осенних и зимних штормов. И если бы во время войны пришла с моря вражеская торпеда, она бы ударилась в борт корабля... Старый крейсер-солдат прикрывал своим телом корпуса «малюток» и торпедных катеров:

Воспользовавшись благоприятной обстановкой, в январе 1943 г. Красная Армия на Северном Кавказе перешла в наступление. Несмотря на отчаянное сопротивление гитлеровцев, оно успешно развивалось. Важную роль в этом сыграл Черноморский флот. Во второй половине января 1943 г. Ставка планировала освободить Новороссийск, взломать рубеж обороны немцев на подступах к Таманскому полуострову. К сожалению, эту операцию осуществить не удалось. Войска 47-й армии, наступавшие севернее Новороссийска, не смогли прорвать оборону противника. В августе 1943 г. на огневую позицию 743-й батареи под Туапсе прибыл командир Туапсинской военно-морской базы контр-адмирал И. Ф. Голубев-Монаткин (сменивший к тому времени контр-адмирала Г. В. Жукова) и вместе с новым командиром 167-го артдивизиона майором Н. В. Зиновьевым осмотрел батарею, проверил ее боевую готовность.

Высоко оценив действия личного состава в оборонительных боях за Туапсе, он призвал усиленно готовиться к предстоящему наступлению.Контр-адмирал посетил и другие батареи 167-го отдельного артиллерийского дивизиона, командиры которых были информированы о возможной передислокации дивизиона на Таманский полуостров. Черноморский флот и Азовская военная флотилия, содействуя войскам фронта, высаживали тактические десанты на южное и северное побережье Таманского полуострова с целью перехвата путей отхода и срыва эвакуации немецко-фашистских войск в Крым. В ходе боев флотом были высажены десанты в районе озера Соленое, станицы Благовещенской и на косу Тузла, Азовской военной флотилией - в районе города Темрюк. 4-я воздушная армия и авиация Черноморского флота громила вражеские суда и переправы. 9 октября Таманский полуостров был полностью освобожден от немецких захватчиков. Наступление советских войск, начавшееся на Северном Кавказе в январе 1943 г.,завершилось полной победой. Сразу после изгнания врага из Новороссийска был получен приказ о передислокации из Туапсе на Таманский полуостров двух 130-, одной 76,2- и одной 45-мм «коминтерновских » батарей 167-го отдельного артдивизиона.

В короткий срок орудия были полностью подготовлены для погрузки на железнодорожные платформы. В районе станции Тоннельная орудия были сняты с железнодорожных платформ, поставлены на специально изготовленные сани и с помощью тракторов отбуксированы на огневые позиции: 743-я батарея - в районе мыса Панагия, 723-я - у поселка Кротково. 173-я зенитная батарея была перебазирована в Приморско-Ахтарск, а 770-я, включенная в 163-й отдельный артиллерийский дивизион, - на косу Тузла. Оба дивизиона теперь вошли в состав Керченской военно-морской базы. На всем Таманском побережье развернулись инженерные работы по оборудованию огневых позиций батарей, устройству пристаней, причалов и подъездных дорог к ним. Сроки установки 130-мм батарей были довольно сжатые.Некоторые специалисты, ссылаясь на технические нормы, считали их нереальными.Но именно эти орудия были самыми дальнобойными из имеющихся в составе Керченской военно-морской базы; только они были способны поражать цели противника в районе планируемой высадки нашего десанта и уничтожать неприятельские корабли в Камыш-Буруне. Учитывалось также, что крупные надводные корабли флота для поддержки десанта не смогут войти в Керченский пролив из-за сложной минной обстановки.

Работы по установке 130-мм орудий велись форсированно. Рылись котлованы для их фундаментных оснований, заготовливалась гранитная щебенка, подвозился цемент. Строились командные пункты батареи (главный и запасной),землянки для личного состава, землянка-камбуз, санитарная часть. Днем и ночью кипела работа. Щебенку добывали из бетонных оснований взорванных орудий 203-мм батареи Керченской базы периода 1941-1942 гг., огневая позиция которой находилась тогда на мысе Панагия в 500-х метрах к северо-востоку от устанавливаемой 743-й. На огневой позиции старой батареи с тремя взорванными телами203-мм орудий решили организовать ложную. Впоследствии на нее в ходе боев противником было сброшено немало бомб, выпущено сотни артиллерийских снарядов. Люди трудились с полной отдачей сил. Напряженно тренировались орудийные расчеты. Командный пункт тщательно готовил данные для предстоящих стрельб. На самой высокой отметке мыса Панагия над обрывом был установлен трехметровый дальномер, на котором отлично работал дальномерщик старший краснофлотец В. П. Тропынин. В двадцатых числах октября, на седьмые сутки после установки,первое орудие сделало пробный залп по врагу. Вообще по техническим нормам бетон должен был выстояться 21 сутки. Но война «пересмотрела » существовавшие нормы: бетонное основание выдержало. В конце октября все орудия 130-мм батарей были установлены, и все батареи 167-го отдельного артдивизиона вошли в состав действующих частей на Таманском полуострове. Все стационарные артиллерийские батареи продолжали поддерживать своим огнем действия десантников на захваченном побережье, прикрывали наши суда на переходе, обеспечивали перевозки по Керченскому проливу из Новороссийска и Анапы в порты Таманского полуострова.

Наиболее выгодную позицию занимала 743-я батарея, расположенная на холмах мыса Панагия. Она перекрывала огнем весь Керченский пролив от мыса Железный Рог до горы Митридат в Керчи:

Наиболее выгодную позицию занимала 743-я батарея, расположенная на холмах мыса Панагия. Она перекрывала огнем весь Керченский пролив от мыса Железный Рог до горы Митридат в Керчи:

Артиллеристы 723-й и 743-й батарей совместно с другими артбатареями активно участвовали в нанесении ударов по плавсредствам гитлеровцев в порту Камыш-Бурун, в котором отмечалось скопление быстроходных десантных барж. Две из них были уничтожены их метким огнем. Ожесточенные сражения с немецко-фашистскими захватчиками на Керченском плацдарме велись и в январе 1944 г. при высадке советских тактических десантов на мыс Тархан и в Керченскую бухту. После освобождения Керчи весной 1944 года 743-я батарея вошла в состав 163-го отдельного артиллерийского дивизиона. Ее командиром был назначен капитан В. П. Дмитриев, выросший впоследствии до генерал-майора - начальника ракетных и артиллерийских войск и морской пехоты Черноморского флота. В последствии 743-я батарея была перебазирована в северо-западную часть Черного моря и установлена на острове Березань (район Очакова). Она срывала ведение разведки и постановку мин неприятельскими самолетами, отражала удары гитлеровских бомбардировщиков. Если подвести небольшой итог выше изложенного, то предположительно, что на этом месте в 30-е годы была стационарная батарея №33 на 3 корабельные орудия калибром 203-мм 8"/50 образца 1905. Как предположение - орудия на Панагию перенесены с позиции батареи №29 у Эльтигена после ввода в строй батареи №29 (или №29-бис) у Челядиново, но это только предположительно. После войны практически на том же месте, где была огневая 33-й батареи построили батарею на 4 130-мм Б-13. Номер ее не известен.

На спутниковом снимке:

На спутниковом снимке отлично видны три открытых земляных дворика 33-й батареи и 4 послевоенных дворика с кольцевой галереей, соединенные крытым ходом сообщения. Командный пункт о котором здесь пойдет речь предположительно послевоенной постройки. А вот эта фотография с фронта вносит некоторые сомнения, что орудийные дворики возводились после войны:

Отлично видны три открытых земляных дворика 33-й батареи и 4 послевоенных дворика с кольцевой галереей, соединенные крытым ходом сообщения. Командный пункт о котором здесь пойдет речь предположительно послевоенной постройки. А вот эта фотография с фронта вносит некоторые сомнения, что орудийные дворики возводились после войны:

История Крейсера еще не закончена и он продолжает нести свою вахту и в мирное время

История Крейсера еще не закончена и он продолжает нести свою вахту и в мирное время:

Координаты объектов.